В начале 60-х годов история Парижа менялась, когда стало ясно, что генерал де Голль, после долгого пребывания в отставке возглавивший Пятую республику, твердо вознамерился вытащить страну из алжирской трясины. Париж захлестнула кровавая волна террористических актов.
Цепная реакция
Во внутренней политике де Голль руководствовался патриархальными, авторитарными принципами правления. Его идеи, за некоторым исключением, носили консервативный характер. Социально-политический кризис 1968 года разразился довольно неожиданно, и начался он в марте сидячей забастовкой студентов, требовавших реформы системы университетского образования. Представители прежнего режима (ancien regime) отказались вступать в переговоры со студентами, призвав вместо этого на помощь CRS — грозную полицию по подавлению мятежей, чтобы она восстановила нарушенный, по их мнению, правопорядок.
Далее события развивались по принципу цепной реакции. В ночь на 10 мая полиция штурмовала 60 баррикад в Латинском квартале. Волнения перекинулись на промышленные предприятия, в другие города. Вскоре вся Франция была парализована. Париж жил, как на осадном положении. Распределение бензина было строго нормированным, предусмотрительные домохозяйки запасали сахар и другие продукты. Государственные органы печати, теле- и радиовещания потчевали граждан суррогатными программами, в то время как парижане ловили новости, передаваемые частными компаниями на периферии Франции. И, как это ни удивительно, радиостанцией Би-би-си из Лондона. 30 мая де Голль объявил о проведении новых выборов, указав в своей речи на то, что существует угроза установления тоталитарного режима.
Парижские буржуазные круги встрепенулись. Часом позже более 500 тысяч сторонников де Голля ринулись к Елисейским полям. Майские события 1968 года — самое глубокое потрясение в жизни Парижа послевоенной эпохи. На июньских выборах победа осталась за голлистами. Парижане отправились на морские курорты отдыхать от пережитого, и события 1968 года канули в прошлое.
Победа Жака Ширака
Семидесятые годы прошли без эксцессов, но, когда в 1981 г. Жискар д'Эстен — президент страны, исповедующий консервативные взгляды, уступил на выборах лидеру социалистов Франсуа Миттерану, на площади Бастилии собрались ликующие толпы народа. Как бы то ни было, в 1986 году во время выборов в законодательные органы нетерпимый характер парижан проявился снова. Избиратели — сторонники левых считали, что Миттеран не оправдал их надежд, и поэтому на выборах победили консервативные силы во главе с мэром Парижа Жаком Шираком и его приверженцами из числа голлистов, отстаивавших идеи республиканской партии.
К власти пришла правоцентристская коалиция. Ширак импонировал населению непоследовательностью своих взглядов. В студенческие годы он был членом молодежного коммунистического движения, затем в чине лейтенанта фанатично боролся за независимость Алжира с французскими империалистическими силами, а в начале 70-х в течение двух лет занимал пост премьер-министра в правительстве Жискара д'Эстена. Май 1968 года воспламенил в парижанах прежний бунтарский дух. Они с готовностью организовывали демонстрации по любому поводу: протестовали против расизма, выступали в защиту прав сексуальных меньшинств, против изменения правил приема в высшие учебные заведения и так далее. Социальная активность 90-х годов тоже зиждется на отголосках событий 1968 года: многие парижане вновь пытаются переустроить свою жизнь (vivre autrement).
Выборы 1993 года укрепили позиции правых и Жака Ширака лично; его все считали преемником Миттерана на посту президента Франции. Миттеран, с каждым днем терявший сторонников, почти в полном одиночестве вел борьбу против собственного правительства («Макиавелли против Медичи» — как выразился один из обозревателей), беспомощно наблюдая, как социалистическая партия терпит крах, «теряет почву под ногами». Но, по крайней мере, он мог утешать себя тем, что, хотя его авторитет политического деятеля и подорван, он сохранится в памяти народа, как современный король-солнце, учредитель многих грандиозных проектов, которые изменили лицо Парижа. Но даже эти его заслуги критиканы свели на нет, пренебрежительно отозвавшись об одном из последних проектов — Tres Grande Bibliothиque, самом крупном в мире хранилище книг. Один из обозревателей писал, что эта библиотека похожа на «опрокинутый стол с башнями вместо ножек; довольно нелепое вместилище для книг или людей, желающих штудировать их».
Париж, безусловно, наделен притягательной силой, и это благодаря таким вот причудливым перипетиям и конфликтам в области политики и искусства, общественных отношений и архитектуры. Здесь старое живет рядом с новым. Бобур (Beaubourg) соседствуете собором Парижской богоматери. Шустрые молодые бизнесмены, панки и дамы в нарядах от Диора ходят по улицам бок о бок с обутыми в шлепанцы домохозяйками. Париж, современный город во всем его многообразии, по праву может называться центром западной цивилизации, но в жилах его по-прежнему течет кровь диких, неукротимых, непокорных галлов.
