Вполне возможно, мы слишком остро реагировали на терроризм. Такие мысли, вероятно, появились у каждого, кто хоть раз стоял голышом в сканере в аэропорту. В такие моменты понимаешь, что ты не стал бы мириться со всеми этими хлопотами, чтобы отвести угрозу, например, молнии. В общем, такие ситуации заставляют оглянуться на уроки, которые мы узнали в течение двенадцати лет, прошедших после терактов 11 сентября 2001 года, и это не внушает оптимизма.
Терроризм определенно приносит свои плоды
Аль-Каида потратила около 500 тысяч долларов на претворение в жизнь терактов 11 сентября. Правительство США потратило до 5 триллионов долларов на то, чтобы дать отпор. Один эксперт оценил, что мы тратим около 400 миллионов долларов за одну спасенную жизнь.
То есть на каждый доллар, потраченный плохими парнями, мы потеряли 10 миллионов. И это не считая деньги, потерянные из-за экономического спада, который за всем этим последовал. Это невероятная отдача от инвестиций. А также во время терактов 11 сентября погибло 2996 человек. В ответ было убито 224475 человек и еще 7800000 стали беженцами.
Терроризм работает. Сейчас как никогда раньше.
И каким бы эффективным терроризм ни был в прошлом, в эпоху массовой коммуникации он просто процветает - теракты во Всемирном торговом центре не произошли один раз, они произошли миллионы раз, когда в новостях показывали оранжево-черный взрыв снова, и снова, и снова, и снова. Все это усиливало травму, отдавало эхом через культуру, пока каждый нерв не начинал ныть, создавая то, что стали называть «миром после 11 сентября». Само существование этого повседневного термина говорит само за себя.
Имейте в виду, цунами убило четверть миллиона человек в 2004 году, и еще одно убило 16000 человек в 2011 году, но и одно из них не заставило нас говорить о «мире после цунами». Только терроризм может направить наше мышление в это русло.
И, как следствие, плохой парень может сейчас парализовать весь мир всего лишь при помощи устройства, собранного из всякого хлама, который он купил в ближайшем универмаге не более чем за 100 долларов. Если взять в руки ружье и пристрелить шесть человек в офисе из-за изменения дресс-кода, вы будете основной новостью на CNN уже на следующий день. Собрать простую бомбу и убить трех человек во имя джихада, в то время как вас снимают камеры? Из-за вас перекроют весь город, и о вас будете полностью доминировать в сознании нации в течение нескольких месяцев.
Вы, должно быть, видели видеоклип, где показано, как люди в камуфляже с автоматами прочесывают дом за домом в окрестностях Бостона после взрывов на марафоне. Некоторые из вас, следя за тем, что происходит, сразу подумали: «Подождите-ка, это что, армия просто вламывается в дома людей во время охоты на террористов?»
Но не будьте наивными. Военные такого в Америке не делают, подумайте только, как странно это было бы. Нет, это полицейские. Если присмотреться, можно увидеть надпись «Полиция» у них на спине. Теперь так выглядит полиция. Потому что Мир после 11 сентября.
Вскоре после этих событий, во время которых несколько детей сделали бомбы из черного пороха и скороварок, какой-то парень в Нью-Йорке набрал в поисковой системе Google «бомба из скороварки», как и следовало ожидать, сделал он это в связи с последствиями нашумевшей новости о бомбах из скороварок. Он был удивлен, когда увидел, что к нему домой тут же прибыло несколько полицейских. Оказывается, его работодатели отслеживали его поисковые запросы и вызвали полицию. И это тоже часть нашей нынешней жизни, потому что невозможно быть слишком осторожным в мире после 11 сентября, когда абсолютно все, что мы делаем и думаем, вращается вокруг предотвращения терроризма, 24 часа в сутки.
Практически все что угодно можно назвать «терроризмом»
Многие полностью поддерживали «войну с терроризмом» в 2001 году. Она казалась самым понятным конфликтом в мировой истории: современный, демократический мир против примитивных фундаменталистских дикарей, которые считали, что смогут повернуть часы на цивилизации на тысячу лет назад, если они взорвут достаточно невинных детей. Те либералы, которые шарахались при мысли о войне с террором или спрашивали что-то вроде: «Но как мы узнаем, когда это все закончится?» - казались, либо ужасающе рассеянными, либо откровенно злыми.
Затем случилась странная вещь. В то время как воспоминания о 11 сентября были свежи в нашей памяти, по телевизору начали показывать социальную рекламу, в которой говорилось, что всякий, кто купил или продал марихуану, был террористом.
Дело в том, что деньги от продажи наркотиков косвенно идут на финансирование террористических групп? Это звучит немного странно, но все-таки никогда нельзя быть слишком осторожными в мире после 11 сентября.
Затем, несколько лет спустя, когда какие-то мусульмане захотели построить новый общинный центр в Нью-Йорке, это тоже было названо актом терроризма. Тогда же сказали, что одно ближневосточное новостное агентство было террористической организацией. Потом еще один политик назвал профсоюзы террористами. Тогда у нас был экономический коллапс 2008 года, и его называли «экономическим терроризмом». Когда республиканцы в Конгрессе потребовали сокращения бюджета, это тоже было терроризмом. Политический тупик из-за этих сокращений? Терроризм! Массовые акции протестов «Займи то» «Займи это», которые были проведены в ответ? Еще больший терроризм, по данным ФБР. Парень, разгласивший секретные правительственные документы в прессе? Терроризм!
Это мир после 11 сентября - мы не можем взять на себя риск и не назвать что-то терроризмом, иначе люди перестанут обращать на это внимание. В последние несколько лет можно было услышать, как либо ученые мужи, либо политики навешивали ярлык «террорист» на выступающих за право на аборты, республиканцев в Конгрессе, WikiLeaks, Monsanto, Walmart, торговцев наркотиками, подростка, разместившего свой рэп на Facebook, и людей, которые просто некрасиво с вами обошлись. Таким образом, после двенадцати лет, мы остановились на очень четком определении терроризма – это «то, что делает кто-то и это вредно в той или иной степени».
Из-за того, мы слишком заняты, чтобы решить, каких плохих парней мы хотим вызвать террористы, мы никогда не перестаем задумываться, стал ли этот ярлык бессмысленным. В конце концов, мы не можем просто прекратить использовать его по отношению к людям, которых мы ненавидим, в противном случае они могли бы использовать его против нас.
Между тем, мы как-то не заметили, что то, что мы изначально называли терроризмом – экстремистов взрывавшим к чертям большое количество невинных людей – перестало происходить.
