Теракт в московском метро 1998 года: одни вопросы…
Число террористических актов в московском метрополитене уже почти достигло десятка, причём почти все они совершены за последние два десятка лет. В большинстве случаев конкретные исполнители терактов, их организаторы и заказчики так и не были названы общественности: в лучшем случае заявлялось, что виновные выявлены и уничтожены в ходе специальных операций, в худшем – следствие заходило в тупик и вообще не сообщало ничего о возможных виновниках. Однако самым таинственным из терактов в московском метро был взрыв 1 января 1998 года.
Дамские сумочки могут быть очень опасны
Происшествие датируется 1 января 1998 года, когда около 9 утра сменным машинистом поезда была обнаружена бесхозная дамская сумочка. Некоторые источники сообщали о том, что сумочка была обнаружена в вагоне поезда. Однако в большинстве случаев говорится о том, что машинист, идя из одного поезда в другой, в переходе между залами станции метро «Третьяковская», обнаружил дамскую сумочку возле металлических ворот, которыми станция закрывается на ночь. Подняв находку и открыв её, машинист увидел какие-то провода и батарею и решил сдать сумочку с подозрительным содержимым дежурной по станции «Третьяковская».
Это машинист немедленно и сделал, передал потенциально опасную находку дежурной по станции и отправился работать, то есть вести поезд по маршруту. Дежурная по станции приняла возможные меры предосторожности, поместив сумочку в техническое помещение, расположенное в конце зала станции «Третьяковская», и отгороженное от помещений с пассажирами, и по телефону вызвала милицию. Однако сотрудники милиции прибыть на станцию не успели, как в 9 часов 39 минут утра сумочка взорвалась. В результате были разбиты стеклянные стены кабины дежурной по станции, которые и ранили женщину, также пострадали две уборщицы, находившиеся рядом с техническим помещением – они отделались шоком и лёгкими травмами.
Вряд ли взрыв связан с Чечнёй
Взрыв 1 января 1998 года на станции метро «Третьяковская» с самого начала выглядел довольно странным, а по прошествии времени вопросов по поводу данного инцидента становится всё больше и больше. Главный же из этих вопросов – кто совершил это преступление, кому оно могло быть выгодным и какие цели преследовало? Если бы взрыв произошёл несколькими годами позже, то первой версией была бы, разумеется, «чеченская» - как и происходило почти со всеми последующими взрывами в метро.
Однако январь 1998 года это время в истории России, когда о терактах чеченских сепаратистов в Москве можно было бы думать меньше всего. Как известно, в период после подписания Хасавюртовских соглашений (лето 1996 года) и до начала контртеррористической операции на Северном Кавказе (сентябрь 1999 года) Чечня была фактически независимым государством. На её территории активно образовывались и действовали не только ваххабитские духовные кружки, но и лагеря по подготовке диверсантов. В такой ситуации рисковать и снова «злить» российские власти терактами в Москве было просто не в интересах чеченских экстремистов.
Кому нужен такой теракт?
К тому же из технических подробностей взрыва на станции «Третьяковской» совершенно не следует, что у преступников была цель крупномасштабного теракта с жертвами. 150 грамм в тротиловом эквиваленте – это, безусловно, небезопасно и если взрывчатка взорвётся в руках у человека, летальный исход более чем вероятен. Однако без наличия дополнительных поражающих факторов в виде металлических предметов, которые выполняли бы функцию шрапнели, такое взрывное устройство не может рассматриваться как серьёзный инструмент теракта, тем более расположенное в месте, где наличие большого числа людей маловероятно.
Если считать версию о теракте с чеченской родословной маловероятной, то остаётся лишь две наиболее логичные версии. Версия первая – акт злостного хулиганства и здесь никаких дополнительных объяснений не требуется. Версия вторая – преступление на экономической почве, когда с помощью подобного небольшого, но достаточного по резонансу взрыва можно было попытаться решить какие-то коммерческие вопросы в метро, где множество торговых и рекламных площадей, следовательно, много коммерческих интересов. Тем более, что дело происходило в девяностые годы, когда в России многие экономические вопросы решались в русле совсем не экономическом.
Но ни одна из этих версий, насколько известно, не была отработана как следует. Видимо, правоохранительные органы решили, что раз жертв и особых разрушений не было, немногочисленные пострадавшие тоже отделались, по большому счёту, лёгким испугом, то и особенно усердствовать в расследовании этого взрыва не обязательно. Так и остались до сих пор одни вопросы…
