Нацисты и японцы сбрасывают ядерное оружие
Сценарии, в которых побеждает гитлеровская германия и ее союзники, часто оправданы при наличии либо нацистской, либо японской атомной бомбы, разработанной до того, как ее разработали союзники. Хотя это правда, что обе державы были заинтересованы в атомном оружии, очень маловероятно, чтобы они разработали такое оружие, прежде чем союзники растерли их в пыль. В 2005 году немецкий историк Райнер Карлш вызвал волну реакции, когда утверждал, что нацистская Германия испытала три ядерных бомбы в марте 1945 года, но нет никаких доказательств этих утверждений.
Американский Манхэттенский проект был огромным предприятием, с участием 125000 человек, что эквивалентно $ 30 млрд, и научно-исследовательской площадкой размером с Франкфурт. Напротив, немецкая программа ядерного оружия была упущена и едва финансировалась горсткой физиков. Идея ядерной бомбы была разработана в рамках объединенного исследования радиохимика Отто Хана и австрийского физика еврейского происхождения Лизы Мейтнер, которая уехала, когда нацисты вторглись в ее страну. В 1939 году видные немецкие физики создали «Урановое общество» (Uranverein), во главе с Вернером Гейзенбергом, чтобы исследовать возможности атомного оружия.
Но немецкое правительство лишь смутно интересовалось этим, и не было никакого централизованного усилия, как в Манхэттенском проекте. Ответственность за проект переходила через различные отделы. Между тем, ядерная физика как дисциплина пострадала в условиях авторитарного режима, склонного к принижению «еврейской науки». Такие катастрофы, как уничтожение важных объектов для производства тяжелой воды, любезно обеспеченные норвежскими партизанами и бомбардировщиками союзников, также замедлили программу.
К тому времени, как нацисты осознали истинный потенциал атомного оружия, они были далеко позади в этой игре. В 1944 году немецкие усилия по производству ядерного реактора были сосредоточены в винном погребе в небольшой деревне Хехинген. Большинство препятствий, которые стояли перед немецкой ядерной программой, сводились к противоречиям самого нацистского государства. В то время как Германия могла бы опередить США в разработке атомной бомбы в 1940 году при другом сценарии, она не собиралась делать этого из-за национал-социалистического режима.
Что касается японской программы разработки атомного оружия, об этом мало известно в связи с тем, что многие документы были сожжены в конце войны. Тем не менее, они также опоздали. Японцы были только на самой элементарной стадии исследований, когда оказались жертвой ядерных бомбежек. Утверждалось, что к 1944 году японцы имели устройство тепловой диффузии, которое позволило бы осуществлять добычу урана-235, но американские бомбардировщики уничтожили их устройства. Главная проблема, однако, была в том, что Япония не имела достаточно запасов урана, чтобы осуществлять серьезную ядерную программу. В мае 1945 года нацистская подводная лодка была захвачена при транспортировке 550 килограммов оксида урана в Японию, и именно этот материал оказался затем в бомбах, которые были отброшены на Хиросиму и Нагасаки.
В то время как японцы могли бы в конечном итоге получить эти материалы, их ядерная программа была слишком в зачаточном состоянии и продвигалась неудачно. Для любой из стран германской коалиции в разработке ядерного оружия было необходимо время и ресурсы, которых они не имели, и они в любом случае, вероятно, не были бы в состоянии добиться чего-нибудь до 1950 года.
Мирный Ближний Восток без ислама
Немало людей считают, что во многих исторических и текущих конфликтах по всему миру может быть обвинено богословское учение ислама. Гарвардский политолог Сэмюэль Хантингтон использовал это в качестве центральной точки в своей диссертации «Столкновение цивилизаций», в которой он утверждал, что основные геополитические конфликты 21 века будут между конкурирующими идеологиями или интересами. Он подчеркнул, что кровавые конфликты между мусульманами и немусульманами на Ближнем Востоке, а также в Южной и Юго-Восточной Азии, приводят к мысли о том, что «ислам имеет кровавые границы». Очевидным выводом из всего этого является идея, что если бы не было ислама, все бы жили в более мирном пространстве.
Тем не менее, профессор истории и бывший аналитик ЦРУ Грэм Фуллер не так уж убежден в этом. Он утверждает, что геополитическая линия разлома между Ближним Востоком и Западом из-за «глубоко укоренившихся конфликтов, которые все еще существуют в национальном или экономическом, военном или геополитическом плане, на самом деле не имеют ничего общего с исламом, и на самом деле существовали задолго до того, как появился ислам. «Например, персы-зороастрийцы и греки-язычники вели кровавые войны за ближневосточные территории, за которые позже будут биться христиане и мусульмане, во многом по тем же причинам».
Даже если бы на Ближнем Востоке были преимущественно православные христиане, был бы точно такой же культурный и политический импульс для кровавых конфликтов, как это было в нашей временной шкале, о чем свидетельствует, например, кровавое разграбление франками христианского Константинополя в 1204 году. А преимущественно христианский Ближний Восток не принял бы западный колониализм или нефтяные компании, а экономический стимул для европейцев захватить контроль над ресурсами и населением в этом регионе был бы тем же.
Без ислама, вероятно, конфликт между Ближним Востоком и Западом был бы оформлен в других условиях. Возможно, разделение было бы между Латинской и Восточной школами христианства. Геополитические реалии и логика конфликтов означали бы, что границы на Ближнем Востоке были бы по-прежнему кровавыми. Только тогда в кровопролитиях нужно было бы винить кого-то или что-то другое, а не ислам.
