Технологии генной инженерии начали активно развиваться в 1970-х годах, а к середине 1980-х генная инженерия превратилась в глобальную многомиллиардную индустрию. За последнее десятилетие ХХ века познания в микробиологии серьезно возросли.
Революционные преобразования в медицине и военном деле
Война в Персидском заливе стала началом своеобразной революции в информационной сфере. Если говорить о биотехнологии, бактериологической войне, таким же революционным прорывом может стать создание генетически модифицированных патогенных микроорганизмов. Россия интегрировала бактериологическое оружие в свою военную доктрину, но, к счастью, за последние двадцать лет не имела возможности испытать его на практике.
Пройдет 20-30 лет, и мы до конца постигнем значение новых разработок в сфере биотехнологии. Ведь многим и сегодня абсолютно понятно, что главными угрозами ближайших лет могут стать информационная и биотехнологическая.
Остается лишь определить, какая из этих двух угроз более существенная. Как это ни парадоксально, генная инженерия стала обыденным делом, в то время как производство бактериологического оружия развивается медленно. Однако стоит вспомнить «почтовую эпидемию в США» - многочисленные письма, содержащие споры сибирской язвы, чтобы осознать: современный терроризм может весьма творчески подходить к вопросу о доставке патогена.
Станет ли биотехнология одним из элементов революционных преобразований в военном деле, сказать пока сложно, однако она, несомненно, привнесет некоторое оживление в развитие медицины. Открыт секрет генома человека. Генная терапия, которая позволит заменить или восстановить поврежденный ген, обещает стать Священным Граалем современной медицины. Технологии молекулярной генетики, определение первичной структуры генома, сплайсинг гена могут иметь двойственный потенциал.
Сколь ни странно это звучит, одна и та же биотехнология создания нового лекарственного препарата или новой вакцины, с успехом может применяться и при создании более вирулентного бактериологического агента в составе боеприпаса.
Одну и ту же науку можно использовать для того, чтобы возвратить жизнь или отнять ее. Прорыв в биотехнологии усиливает стремление террористов нанести людям урон и разорение. Следуя историческому примеру неразрывной связи войны с болезнями, можно сделать еще один вывод: эти два относительно новых феномена – беспрецедентный прорыв в биотехнологии и участившиеся вылазки террористов – скорее всего обязательно пересекутся в истории.
Возникновение новых инфекционных болезней
Роман Ричарда Престона «Кобра», написанный в 1997 году, впоследствии стал фантастическим фильмом о биотерроризме и генетически модифицированном супервирусе. Этот роман напомнил президенту Клинтону о существовании биотеррористической угрозы.
В связи с этим были изданы две президентских директивы, касавшиеся усиления защиты национальной безопасности от биологического и химического терроризма. После событий 11 сентября, когда террористы атаковали башни-близнецы Всемирного торгового центра и здание Пентагона, после «почтовой эпидемии сибирской язвы», когда в законодательные органы, в мэрию Нью-Йорка, в офисы средств массовой информации стали приходить письма, содержащие споры сибирской язвы, президент Буш создал Совет по Национальной безопасности, призванный координировать усилия 40 различных агентств и организаций, так или иначе обеспечивающих безопасность США. И поскольку мы не знаем, какие новые, доселе неизвестные инфекционные болезни могут возникнуть, нам следует быть готовыми к самым большим неожиданностям.
Центр контроля и профилактики заболеваний в Атланте является ведущим национальным агентством по эпидемиологии. Он призван вести мониторинг заболеваемости инфекционными болезнями и распространения особо опасных инфекций, в том числе и новых, по всему миру. Представители этого центра исследовали вспышки геморрагической лихорадки Эбола, внезапное распространение вируса Марбург, хантавирусного легочного синдрома и других новых инфекций.
Главным образом, это были естественные вспышки патогенов, ранее неизвестных человеку. Вспышка генетически модифицированного патогенна может создать подобную ситуацию и иметь еще больший эпидемиологический потенциал (контагиозность и распространенность), нежели недавно открытые природно-очаговые заболевания.
Эпидемиологические исследования естественно возникающих инфекционных болезней и других природно-очаговых вспышек служат эталоном реакции на возможные биотеррористические события или военные действия с применением бактериологического оружия.
