Человечество прогнозировало отдаленные события еще на заре истории. Свое видение будущего было у библейских пророков, античных философов, просветителей Нового времени. Но как самостоятельное учение, футурология оформилась только в середине XX века. Чем эта область знаний отличается от фантастики? Какие методы она использует, и можно ли доверять прогнозам футурологов?
Чем занимаются футурологи?
Понятие «футурология» можно перевести как слово или учение о будущем. До сих пор не сложилось однозначного представления о том, является ли это «учение» наукой. Одни прогнозы футурологов сбываются, другие – так и остаются всего лишь умозаключениями. Например, сделанные в середине XX века предположения о развитии в будущем космического туризма, как видно, оправдались, хотя и казались тогда чем-то на грани фантастики. Мнение же Бернарда Шоу о том, что на месте современных Германии и Франции рано или поздно будет Советская империя, пока осталось неоправданным.
В англоязычных странах, где футурологию называют также «Future studies», в целом, принято «на веру» представление о научном характере этой дисциплины. Объясняется это тем, что футурологи в своем анализе интерпретируют будущее так же, как историки изучают прошлое. Только если первые отталкиваются от исторического источника, вторые занимаются прогнозированием еще не наступивших событий. Прогнозы делаются на основе текущих данных, с применением методов из социологических, экономических и математических наук, поэтому считается, что можно относиться к ним вполне серьезно.
В сороковых годах социолог Осип Флехтхайм в письме к Олдосу Хаксли впервые употребил термин «Футурология». И уже с середины XX века это направление стало активно развиваться. Но впервые в академической среде о возможности научно обоснованно предсказывать будущее заговорили еще в конце XIX – начале XX столетий. В 1902 году известный писатель и доктор биологии Герберт Уэллс прочел в Королевском институте Лондона лекцию «Открытие будущего». В ней Уэллс выделил два типа осознания: одно осмысляет мир, отталкиваясь от прежних времен, другое – направлено на будущее. Для первого характерны пассивность, созерцательность, покорность, для второго – активность, инициативность, открытость к изменениям.
Первые «футурологи»
Возникновение фигуры футуролога было бы невозможно без присущей современности рациональности и одновременно – тяге ко всему загадочному и таинственному. И, тем не менее, часто первыми футурологами называют не прославившихся в XX веке Артура Кларка или Германа Кана, а известных мыслителей древности. Ведь вопрос о том, что ждет мир в будущем, волновал человечество с давних времен. Поэтому в определенном смысле первыми футурологами были библейские пророки, древнегреческие философы и восточные мудрецы. При этом ближе всего к образу «научного прогноза» стояло знание мыслителей античности.
Так, у Платона, было подробно описано «Идеальное государство» будущего. У руля правления здесь должны были находиться «философы», порядок обеспечивать – «воины», поддерживать жизнедеятельность – «кормильцы» (ремесленники, крестьяне). По мнению философа, в будущем люди должны были занимать места на социальной лестнице согласно своим способностям, а не по происхождению. В совокупности с идеей соединения науки и государства его взгляд на мироустройство для древнегреческого полиса тех времен можно было считать революционным. Сегодня его предсказания отчасти сбылись: по крайней мере, в отношении того, что называют «экономикой знаний» в странах с работающими «социальными лифтами». Но тогда они считались скорее утопией, чем обоснованными прогнозами.
Слово «утопия» вошло в оборот после выхода одноименного трактата средневекового мыслителя Томаса Мора. В своем рассказе об идеальном обществе на острове Утопия он отчасти опирался на Платона, отчасти – на сочинение «Четыре плавания» путешественника Америго Веспуччи. В утопии Томаса Мора была полностью отменена частная собственность и отсутствовала любая эксплуатация человека человеком, зато в полной мере использовался труд рабов. Свобода вероисповедания в идеальном обществе ограничивалась запретом на атеизм, обязательный для всех сельскохозяйственный труд должен был быть поочередным, а должности – выборными, несмотря на присутствие в социальной иерархии короля.
За свои прогнозы Мор в буквальном смысле поплатился головой. И, несмотря на то, что его предсказания по своим методам далеки от современного футурологического стиля, некоторая общность с особенностями современного «слова о будущем», в этой истории прослеживается. Футурология, как и «формирующая социология» иногда считается изощренным способом манипулирования общественным мнением. Поэтому (в том числе) многие ученые и общественные деятели относятся к ней так предрассудительно.
Футурологи и фантасты
Один из знаменитых футурологов, американец польско-еврейского происхождения Дэниэл Белл, еще в 1973 году точно описал современное постиндустриальное общество с преобладанием сферы услуг и экономики знаний. Человеческий фактор в этой среде становится первостепенным, а наибольшее преимущество получает тот, кто владеет информацией. Сегодня, действительно, элитой признаются уже не столько старые «ресурсные олигархи» и «производственные гиганты», сколько те, кому удалось оказаться на гребне информационной волны. Герои нашего времени – создатели Facebook и MySpace, популярные блогеры, дизайнеры, изобретатели технических новинок.
Дэниэлл Белл умер относительно недавно – в 2011 году и в своих «футурологических успехах» успел удостовериться на собственном опыте. Но есть и такие футурологи, прогнозы которых находятся на грани реальности и художественного вымысла, что, впрочем, не противоречит роду их деятельности. Многие из современных «провидцев» были писателями-фантастами, например, Айзек Азимов или Станислав Лемм. В одно время в футурологии шло несколько дискуссий о том, что отличает предсказание от прогноза, а работу футуролога от работы писателя.
По сути, многое зависит от «дальности» предсказаний. Если описываемые футурологами события относятся к отдаленному будущему, их мало что отличает от фантастики. И то, и другое считается сверхдальним прогнозом. И там, и там требуется богатство воображения. Но футурология требует более убедительных обоснований, а литература – наличия художественного вымысла. Как писала в предисловии к одному из своих романов Урсула Ле Гуин, дело ясновидящих - предсказывать, дело писателей - лгать.
