История Испании XX века сложилась таким образом, что за последние десятилетия террористические акты стали в этой стране прочти обыденностью: баскская террористическая организация ЭТА, требующая предоставления баскам, живущим преимущественно на испанской территории, независимости, совершала акты насилия с завидной регулярностью. Однако 11 марта 2004 года в Мадриде произошло событие, ставшее потрясением даже для закалённых многолетней деятельностью ЭТА испанцев.
Теракт, сравнимый с авиаударом
11 марта 2004 года на мадридском железнодорожном вокзале «Аточа» в короткий промежуток между 7 часами 30 минутами и 7 часами 40 минутами утра взорвались четыре пригородных поезда. Точное число взрывов до сих пор разнится в сообщениях различных источников: где-то упоминается десять взрывов, где-то говорится о тринадцати. Как бы то ни было, эта катастрофа стала самым масштабным террористическим актом в истории Испании, а её последствия вполне могут быть приравнены к последствиям авианалёта вражеской авиации в ходе военных действий.
Различные ранения и травмы получили около двух тысяч человек, число погибших составило 191 человек (по другим данным, 192 человека). Помимо многочисленных жертв и пострадавших, а также существенного материального ущерба, взрывы в Мадриде 11 марта 2004 года оказали прямое воздействие на политическую жизнь страны: на состоявшихся через три дня парламентских выборах сенсационную победу одержала Социалистическая партия, аутсайдер по всем предварительным прогнозам и опросам.
Первый подозреваемый был очевиден
Как только в Испании происходит теракт, первым подозреваемым всегда является баскская организация ЭТА – таковы будни местной жизни. Разумеется, не стали исключением и действия компетентных испанских органов и сразу же после событий 11 марта. И первоначально подозрения не были лишены оснований: баски обычно не упускали возможности напомнить о себе перед парламентскими выборами; они имели огромный опыт в терактах на испанской территории, в том числе с использованием нескольких синхронных взрывов; у полиции были данные, что ЭТА готовила некие акции на вокзалах перед выборами. Но вместе с тем сразу же возникли сомнения в причастности ЭТА к взрывам 11 марта. Во-первых, фирменным почерком баскских террористов было заблаговременное извещение о терактах, они даже называли место и время акции (хотя зачастую и неверные) – в этот раз ничего подобного не было.
Во-вторых, ЭТА предпочитала тактику индивидуального террора, направленного против должностных лиц, полицейских, военных: теракт с таким количеством невинных жертв был для организации невыгоден с точки зрения отношения общества к её политическим требованиям. В-третьих, масштаб терактов не соответствовал обычным терактам ЭТА, которая делала ставку на мелкие, но многочисленные акции. Вдобавок к началу 2004 года весьма актуальной была альтернативная версия: в тот момент противостояние США и их союзников по НАТО террористам во главе с Аль-Каидой находилось в острой форме. Испания активно поддержала военное присутствие США и НАТО на Ближнем Востоке, сама принимала в нём участие, поэтому уже в конце 2003 года была объявлена Бен Ладеном в качестве одной из вероятных целей террористических атак. Так что исламистский след в расследовании взрывов 11 марта в Мадриде появился довольно скоро.
Получи хоть 40 тысяч лет тюрьмы – больше 40 лет не отсидишь
В ходе следствия обнаружилось, что ЭТА к терактам действительно не имела никакого отношения. В ходе осмотра места преступления была найдена невзорвавшаяся бомба, которая представляло собой взрывчатое устройство, приводимое в действие с помощью звонка по мобильному телефону. Именно телефон, являвшийся детонатором, и привёл, в конце концов, спецслужбы к организаторам взрывов. Выяснилось, что за терактом стояла местная террористическая организация с длинным названием «Боевая исламская марокканская группа». В прессе содержится много сообщений о том, что эта группа являлась испанской ячейкой «Аль-Каиды», однако до сих пор неизвестно точно, то ли действительно «боевые марокканцы» были местными представителями Бен Ладена, то ли просто наладили сотрудничество с «Аль-Каидой» в ходе подготовки данного конкретного теракта.
Выяснилось, что возможность совершения взрывов в Мадриде террористами рассматривалась давно, однако предметная разработка операции началась со второй половины 2003 года, когда правительство Испании выразило явную поддержку американской политике на Ближнем Востоке. Способствовала успехам террористов вся структура деятельности испанских спецслужб, которая была сориентирована на противостояние ЭТА и фактически не обращала внимание на другие потенциальные угрозы. Однако после 11 марта 2004 года (кстати, дата была выбрана символически, по аналогии с терактами 11 сентября) испанские компетентные органы отчасти реабилитировались: они очень быстро вышли на след террористов и их пособников и уже осенью того же года прошли первые судебные процессы.
Тогда это были в основном процессы над пособниками: так, был приговорён к шести годам тюрьмы несовершеннолетний испанец, доставивший террористам динамит, позднее использованный для взрывов. Основные же судебные заседания начались в начале 2007 года, когда на скамье обвиняемых оказалось около тридцати человек. Правда, примерно половина из них была по тем или иным причинам оправдана (в некоторых случаях потому, что обвиняемые уже отбывали сроки за террористическую деятельность в других европейских странах – а судить дважды за одно преступление нельзя). Те же, кто был признан виновными, получили огромные сроки заключения – до 40 тысяч лет (суммарное наказание по числу жертв). Однако по испанским законам, ни за одно преступление человек не может находиться в заключении более сорока лет, так что у осуждённых есть шанс ещё стать свободными.
Александр Бабицкий
